«Юность — это не цифра, а состояние души» — заявляет текст на сайте казанского Театра юного зрителя. Сегодняшний репертуар ТЮЗа сложно назвать чисто-школьным: здесь и романтическая комедия «Пигмалион», и медитационные аудиоспектакли в трамвае, и даже постановка 18+ в самом настоящем баре. Мы пообщались с главным режиссером казанского ТЮЗа Радионом Букаевым и узнали, чем еще театр готов удивлять своих зрителей сегодня.

Радион Букаев, главный режиссер Казанского государственного театра юного зрителя. 

Расскажите о главных премьерах этой осени. Как формировали репертуар?

Этой осенью у нас были запланированы три новые работы. Одну премьеру мы уже отыграли в начале сезона в октябре — поставили спектакль «Чучело. Квартирник» на большой сцене. 

В ноябре у нас выходят еще две работы, начало которых было положено в ходе летней лаборатории. Одна из них будет поставлена как эскиз с последующим обсуждением — «Дом с мезонином» по рассказу Антона Павловича Чехова. Вторая работа — «Барышня-крестьянка». Они обе выйдут в малых форматах, практически как у школьной доски. Одну покажут в актовом зале школы «Солнце», другую — у нас в зеркальном зале. Все три премьеры объединены одной темой — школьная программа. Мы сейчас активно ведем диалог со средними классами и со старшеклассниками. 

У многих ТЮЗ ассоциируется с постановками для подростков. Расскажите немного о своей целевой аудитории сегодня.

Это те, кто еще больше в интернете, еще плотнее чувствуют время. При этом они готовы воспринимать театр, и я надеюсь, что это надолго. Самое главное, чтобы этот театр был как-то связан с ними, был тематически им знаком — либо в форме, либо в содержании. Поэтому мы и ставим классические спектакли, стараясь сделать их более современными. В школе они проходят содержание, а здесь видят произведение с какой-то интерпретацией.

Мы — режиссерский театр, и так, как написано, мы не ставим. Идеальный зритель для нас — тот, кто прочитал произведение, пришел на спектакль и понял, что оно было прочитано им не так, как поставил театр. Дальше мы вступаем с зрителем в диалог. И мне кажется, у нас есть готовая к нему аудитория.

Как считаете, какие качества, принципы и ценности сегодня особенно важно прививать молодежи?

Театр производит не знания, мы не развиваем человека с точки зрения какого-то процесса познания, всё-таки этим занимается школа. Мы производим впечатление — художественное, эмоциональное. Наша задача — показывать, что мир по-прежнему продолжает любить, ненавидеть, дружить, завидовать, верить в какие-то человеческие ценности. Еще одна наша задача — показывать, что мир может быть разным, что точек зрения может быть множество.

Казанский ТЮЗ постоянно ищет новые форматы взаимодействия со зрителем, появляется все больше постановок вне театра — аудиоспектакли в трамвае, «Счастливая Шарлотта» в баре, «Пешеходы» и другие. Где черпаете вдохновение для таких постановок?

Моя задача — развивать среду вокруг театра. Например, идея спектакля в гончарной мастерской родилась, потому что эта мастерская находится рядом. Мы стараемся постепенно расширять эту экосреду, по чуть-чуть. И я хочу все эти истории объединить одним спектаклем, какой-то одной формой, одним путешествием. По этому принципу и находим новые пространства для постановок.

Как подбирается актерский состав? У всех ли есть профильное образование?

Да, по закону о профстандартах мы обязаны следить за тем, чтобы на сцену выходил человек с профильным дипломом. Иногда в спектаклях участвует вспомогательный состав — студенты актерских отделений, которые одной ногой уже в профессии.

Как вам удается собирать полные залы молодой аудитории в эпоху гаджетов и тотальной интернет-зависимости? 

Наверное, на этот вопрос лучше ответили бы наши маркетологи. А я считаю, что сегодня у нас есть аудитория, которая интересуется современным театром. А мы именно таким театром и являемся. 

Театр сегодня — это больше отдых или инструмент саморазвития?

Инструментом саморазвития театр является, скорее, для артистов. Для зрителей мы работаем не как развлекательный, а как не очень удобный театр, вызывающий какой-то спор, диспут. В целом, думаю, сейчас театры есть разные — и развлекательные, и неразвлекательные, и театры детской скорби. 

Помимо постановок, у вас много других проектов — лаборатории, театральная студия, квартирники. Как всё успеваете, достаточно ли ресурсов? Привлекаете ли волонтеров для этой работы? 

Волонтеров мы привлекаем к каким-то большим проектам, например, к фестивалю школьных театров «Поколение БУДУщего». А вообще у нас много активных сотрудников, желающих как-то реализовываться: педагоги, критики, театроведы, актеры, режиссеры. Мы просто работаем.

Интервью: Динара Зиннатова

Фото предоставлены Казанским театром юного зрителя